13 апреля
За покушение на гендиректора КСК «УНИКС» прокурор просит добавить 10 лет осужденному на пожизненное
В Казани дошла до судебных прений история покушения на жизнь гендиректора КСК КГУ «УНИКС» Александра Щербакова. По этому преступлению 1999 года гособвинитель просит не применять срок давности, наказать Рината Фархутдинова 10 годами колонии и оставить на пожизненном заключении. Сам «Ринтик» в процессе успел заявить отвод судье и аннулировать часть своей явки с повинной относительно заказа на убийство со стороны лидера ОПС «Тукаевские». Адвокат подсудимого в прениях усомнилась в самом существовании такой группировки. Подробности — в судебном репортаже «Реального времени».
Потерпевшие жесткого наказания для «Ринтика» не просили
Пережившие покушение Александр Щербаков и его бывший водитель Ильдар Мамлеев на прения не пришли. Ранее оба заявили Вахитовскому райсуду Казани ходатайства о проведении этой части слушаний без их участия. На вопрос председательствующего судьи Артема Идрисова о наказании для подсудимого оба ответили — «на усмотрение суда». И оба не стали выдвигать гражданские иски к уже отбывающему пожизненный срок по приговору 2002 года за бандитизм, убийство в орггруппе, незаконный оборот оружия и наркотиков и участие в преступном сообществе «Хади Такташ» Ринату Фархутдинову.
Как выяснилось, на суде свою явку с повинной по «висяку» 99-го этот сокамерник главаря «Хадишенских» Радика, «Раджи» Галиакберова написал в Соль-Илецкой колонии особого режима №6 «Черный дельфин» в ноябре 2009-го — через пару недель после 20-летия того ночного расстрела служебной «Волги» Щербакова на парковке КСК КГУ «УНИКС». Тогда президент Федерации баскетбола РТ, директор команды и КСК «УНИКС» получил пять тяжелых огнестрельных ран, но выжил. Его водитель остался цел — пуля зацепила лишь брючный ремень.
Гособвинитель Руслан Байбиков подчеркнул — выживший водитель «Волги» указал на фото Анатолия Новицкого при проведении опознания предполагаемого стрелка. В суде огласили постановление о прекращении уголовного преследования этого обвиняемого в связи с его смертью в местах лишения свободы несколько лет назад. Уже в прениях помощник прокурора Вахитовского района вкратце напомнил версию обвинения:
В сентябре 1999-го неустановленный участник группировки «Тукаевские» предложил Фархутдинову за 10 тысяч долларов совершить убийство Щербакова — «в связи с отказом последнего от передачи части прибыли КСК» на регулярной основе. Фархутдинов согласился и вступил в сговор с «неустановленным», который обещал расплатиться, но сначала обеспечить оружием и информацией о маршрутах передвижения и местах пребывания жертвы. Дальше, как считают сотрудники СК и гособвинитель, «Ринтик» подключил к делу Новицкого и вместе с ним занимался слежкой за Щербаковым, а в ночь на 4 ноября привез Новицкого к «УНИКСу» и стал ожидать его с другой стороны здания на улице Пушкина.
«Реализовать преступный умысел Фархутдинов и Новицкий не смогли по независящим причинам, поскольку нанесенные жертве телесные повреждения оказались не смертельными», констатировал Руслан Байбиков. По его мнению, совокупность исследованных в суде доказательств позволяет сделать однозначный вывод — подсудимый причастен и виновен. В числе перечисленных прокурором доказательств прозвучала явка с повинной и заключение психиатров — фигурант дела не страдал и не страдает душевными расстройствами.
Больше пожизненного не дадут
Байбиков отметил — «наличие неустановленного участника из «Тукаевских» не препятствует поддержанию обвинения и вынесению законного приговора», а доводы защиты об отсутствии в действиях «неустановленного» Фархутдинова с Новицким признаков существования орггруппы «опровергаются доказательствами», в том числе о длительности подготовки к преступлению.
Гособвинитель заметил, что хотя с момента преступления прошел 21 год с лишним, оснований для освобождения подсудимого от ответственности за сроком давности не имеется. «В данном случае это является правом, а не обязанностью суда», считает он. Осужденного к пожизненному Байбиков назвал безработным, неженатым и неоднократно привлекавимся к уголовной ответственности, а еще отметил его отрицательную характеристику за решеткой.
Представитель прокуратуры предложил приговорить Фархутдинова за покушение на убийство по найму в составе организованной группы к 10 годам лишения свободы с ее ограничением на срок еще 1,5 года. Однако с учетом неотбытого наказания по приговору Верховного суда РТ от 2002 года просил оставить «Ринтика» в колонии особого режима для осужденных к пожизненному сроку.
Заметим, что ранее в суде были засвечены показания «Ринтика», в которых в качестве неустановленного заказчика покушения он называл Геннадия Мураткина — ныне Кирилова, который с 2017-го находится в СИЗО в ранге обвиняемого по делу ОПС «Тукаевские». Следователи МВД Татарстана считают его одним из организаторов преступного сообщества — наряду с Наилем Шайхутдиновым и беглым Анатолием Агрбой. Кроме тяжкой статьи 210, в деле соединены эпизоды вымогательства, мошенничества, легализации преступных доходов, организации незаконной миграции. Убийств в данном деле пока нет.
На процессе по Фархутдинову показания против свидетеля Мураткина=Кирилова дал осужденный к 22 годам активный участник кровавых «чисток» в «Хади Такташ» Андрей Ситнов. Он заявил, что лично познакомил Мураткина с Фархутдиновым, когда первый искал человека, который сможет помочь «с получением долга» от одного бизнесмена. По версии Ситнова, после неудачного покушения Мураткин якобы заявлял: «Подвел меня Ринат и не довел дело до конца».
Фархутдинов о «воскрешении» Мураткина и недоверии суду
По версии самого Фархутдинова, и он, и Ситнов попросту оговорили Мураткина-Кирилова. Как заявил на судебном допросе «Ринтик», оперативники МВД Татарстана ввели его в заблуждение по данному делу относительно Мураткина. «Мне сказали, что он мертвый», — объяснил Фархутдинов свои откровения насчет личности предполагаемого заказчика.
Он признался — был в шоке, когда на стадии ознакомления с материалами дела обнаружил в них свидетельские показания «воскресшего» Мураткина-Кирилова. К слову, в них предполагаемый лидер ОПС «Тукаевские» отрицает какую-либо причастность к расстрелу на парковке «УНИКСа».
Адвокат Фархутдинова Евгения Зубарева неоднократно во время судебного следствия настаивала на вызове свидетеля Геннадия Кирилова в суд. Подчеркивала — очной ставки между ее клиентом и данным свидетелем не проводилось, а ведь он может располагать важной информацией. После отказа суда защитник с согласия Кирилова сама провела в СИЗО его опрос и попросила председательствующего приобщить данный документ. Гособвинитель возражал. Судья отказал со ссылкой на то, что «уголовное дело рассматривается в пределах предъявленного обвинения», из текста которого «не следует», что Кирилов «принимал какое-либо участие в инкриминируемом деянии».
Еще один отказ суда был получен по ходатайству защиты об истребовании из ЭКЦ МВД Татарстана результатов экспертизы Фархутдинова на «детекторе лжи» и допросе следователя по делу относительно того, почему данный документ в деле отсутствует. Зато с согласия суда на заседании перед прениями огласили ходатайство следователя об очередном продлении сроков следствия, в котором экспертиза на «полиграфе» была указана в перечне уже проведенных следственных действий.
На прошлом заседании подсудимый напомнил свои письменные просьбы разрешить телефонные звонки из СИЗО своей сестре и адвокату. Председательствующий Артем Идрисов сообщил — ответы из изолятора на запросы суда о наличии технической возможности таких звонков пока не получены. Услышав это, подсудимый возмутился:
— Ваша честь, весь Вахитовский суд знает, что такая возможность есть! Я заявляю вам отвод. Вы заинтересованы в исходе дела… Поскольку своим отказом вы оказываете на меня давление, лишаете меня не только социальных связей с родственниками, но и общения с адвокатом посредством связи с Зонателеком. Почему всем осужденным можно звонить, а вы мне запрещаете?!
Защитник поддержал позицию клиента, представитель прокуратуры выступил против отвода председательствующего. Сам судья адресовал заявителю ряд вопросов из перечня оснований для отвода — есть ли сведения, что председательствующий является близким родственником кого-либо из фигурантов, принимал ли он ранее участие в рассмотрении данного дела в судах иных инстанций и т. д. Получив отрицательные ответы, Идрисов удалился в совещательную комнату и после выхода из нее — отказал в ходатайстве о своем отводе.
Кто навещал «Ринтика» до явки с повинной
После «десяточки» с пожизненным от прокурора защита попросила время на подготовку к прениям. Ринат Фархутдинов заявил — ему нужен месяц, его адвокат просила о неделе. Суд предоставил три дня, но они выпали на пятницу (санитарный день в СИЗО) и выходные. Поэтому 12 апреля в 10 утра Фархутдинов вновь заявил о неготовности к процессу ввиду отсутствия возможности согласовать позицию.
Гособвинитель Руслан Байбиков назвал такой подход затягиванием процесса. Судья Артем Идрисов выяснил, что адвокат к прениям готов, предоставил ему слово. Евгения Зубарева начала с информации — вину ее клиент признает частично, и у защиты есть сомнения в правильности и законности квалификации обвинения. По мнению защиты, предъявляемые Фархутдинову деяния содержат «признаки соучастия лишь в форме пособничества», поскольку непосредственным соисполнителем он не был и даже не находился в момент стрельбы на месте преступления. Также адвокат заявила об отсутствие фактов в пользу существования организованной группы.
Зубарева напомнила о показаниях своего клиента на судебном допросе. Фархутдинов настаивает — не он подключал Новицкого, а сам Новицкий по дружбе обратился к нему за помощью в слежке, не сообщая свои мотивы и цели. Со слов подсудимого, значительно позже он узнал — Новицкий планирует нападение на неизвестного (Фархутдинову) человека на парковке возле КСК КГУ «УНИКС», причем из личного оружия.
Под сомнение защитник поставила и само существование группировки «Тукаевские» вместе с какими-либо неустановленными группировщиками. «Сторона обвинение не привела ни одного доказательства существования группировки с таким условным названием и официального признания государством наличия на территории Казани группировки «Тукаевские», сообщила она.
Несостоятельной считает Евгения Зубарева версию о преступлении по найму. «Мой подзащитный отказался от части предъявленного обвинения, поскольку он оговорил неизвестного ему Кирилова Геннадия. А доказательств наличия заказчика преступления следствие не представило», — считает адвокат. К показаниям Ситнова в этой части она предложила отнестись критически, утверждая, что его версия событий появилась через полтора месяца после очной ставки с Фархутдиновым, а ходатайство о желании побывать на дополнительном допросе у следователя — уже после вывоза из СИЗО к следователю. Защита сомневается в добровольности такого ходатайства.
Также в прениях прозвучали показания свидетеля Фирсовой, которая оказывала помощь раненому Щербакову и слышала, что он неоднократно повторял — это «из-за Коваленко и Богачева, только не бизнес». Ни слова о «Тукаевских» свидетельница не слышала. Напомним, после расстрела в 1999-м главный тренер УНИКСа Евгений Коваленко задерживался в качестве подозреваемого, поскольку о его «производственном» конфликте с потерпевшим знали многие. Но тогда в считанные дни подозрения с тренера сняли, иных подозреваемых так и не нашли, и с января 2000-го расследование было приостановлено.
Зубарева подчеркнула: явке с повинной ее клиента предшествовали визиты в «Черный дельфин» замначальника отдела по борьбе с оргпреступностью управления угрозыска МВД по РТ Дмитрия Марфина — в декабре 2018-го и мае 2019-го года. «Он беседовал с Фархутдиновым об обстоятельствах данного дела», сообщила адвокат и добавила: «Информированность Марфина об обстоятельствах дела до дачи явки с повинной моим подзащитным указывает на оказание воздействия на моего подзащитного…»
Саму повинную об участии в покушении на заказное убийство в орггруппе Евгения Зубарева считает самооговором со стороны своего клиента и подчеркивает — в колонии для пожизненников у него не было адвоката. Заметим, ранее претензии в адрес того же офицера МВД высказывал фигурант «Тукаевских» Марат Батыршин. Причем заявлял он о фальсификации своей явки с повинной.
В финале своей речи защитник просила учесть роль своего клиента в раскрытии дела и реализовать право суда на прекращение уголовного преследования за сроком давности.
Сам Фархутдинов заявил, что к прениям не готов, ему требуется общение с адвокатом. На предложение такого свидания прямо в зале суда на протяжении нескольких часов подсудимый ответил письменным отказом, со ссылкой на то, что не готов вести доверительные беседы в присутствии двух помощников судьи и двух конвоиров. По данным источников «Реального времени», в обеденный перерыв к этому фигуранту в конвойные помещения вызывали сотрудников скорой помощи, но серьезное медицинское вмешательство не понадобилась.
После третьего ходатайства подсудимого об отложении заседания суд объявил перерыв и дал «Ринтику» на подготовку к прениям и последнему слову два дня.
