Кто обанкротил завод стиральных порошков?

До краха довел банк-кредитор

Как стало известно «Реальному времени», Арбитражный суд Татарстана отказал конкурсному управляющему ООО «Завод по производству синтетических моющих средств» (ЗСМС) в привлечении «Татфондбанка» к субсидиарной ответственности за доведение его до банкротства.

«Конкурсник» ссылался на то, что именно банк Роберта Мусина был контролирующим лицом завода и определял его действия. Так, якобы ТФБ диктовал ЗСМС условия кредитного договора от 9 июня 2016 года и обеспечительных сделок. Например, в проект без согласия этой кредитной организации было запрещено привлекать средства иных лиц.

Как поясняла в суде представитель «Нэфис Косметикс», стоимость строительства составляла 4,8 млрд рублей. Банк предполагал выдать 3,9 млрд: «Разница должна была быть внесена «Нэфис Косметикс» через аванс». При этом в кредитном договоре было четко указано, что строящееся предприятие не может финансироваться где-либо в другом месте. О том, что у заемщика нет никакого другого имущества, банку, по ее словам, также было известно.

Уже не говоря о целом ряде других сопутствующих сделок, где кредитная организация также определяла, что и как должно быть. Разумеется, в своих интересах. Однако, как выяснил татарстанский арбитраж, упомянутый кредитный договор был подписан за 2 года до принятия заявления о признании должника банкротом (25 июня 2018 года). При этом условия займа у ТФБ были такие же, как, например, у «Сбера» — то есть типичными. В подтверждение были представлены такого рода соглашения «Нэфис Косметикс» и АО «Казанский МЭЗ» со Сбербанком.

Доказательства не представлены

Одним словом, арбитраж в этом случае не подтвердил доводы конкурсного управляющего и АО «Нэфис Косметикс» о том, что завод стиральных порошков обанкротился в результате действий (или бездействия) «Татфондбанка», нанесшие проекту такой вред, который, по сути, стоил ему жизни.

Но самое главное, что суд не нашел доказательств того, что ТФБ был контролирующим должника лицом. И это основная причина отказа «конкурснику», так как отсутствие такого статуса — препятствие для рассмотрения вопроса о взыскании убытков в рамках банкротного дела. Однако в решении арбитража говорится о том, что конкурсный управляющий не лишен права на подачу заявления о взыскании с ТФБ ущерба вне рамок дела о несостоятельности ЗСМС.

При этом в ходатайстве самому «Татфондбанку» об истребовании доказательств и назначении судебной экспертизы (по-видимому, на определение действительной даты начала строительства завода) татарстанский арбитраж тоже отказал. Он объяснил это тем, что все это понадобилось кредитной организации для того, чтобы доказать фактическую аффилированность завода СМС и «Нэфиса», а также что «фактически действия АО «Нэфис Косметикс» привели к банкротству должника».

Отметим, что в Арбитражный суд РТ были поданы заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по долгам ЗСМС как самого «Татфондбанка» (это сделал в мае прошлого года ныне уже бывший «конкурсник» Равил Латыпов), так и АО «Нэфис Косметикс» и единственного акционера должника Юрия Ляшенко (этого требуют ТФБ и нынешний управляющий ЗСМС Олеся Котова). Ни одно заявление, за исключением первого, пока не рассмотрено.

Интересно, что и «Нэфис Косметикс» не получил желаемого. Он предлагал объединить этот спор с другим: о признании недействительным ранее названного кредитного договора от 9 июня 2016 года. Оппонент ТФБ надеется, что он подтвердит тот факт, что кредитная организация вела себя «недобросовестно». А именно, то, что банк при заключении кредитного договора скрыл свое реальное финансовое состояние.

Был возведен задолго до выдачи кредита

Конкурсный управляющий ТФБ, напротив, считает, что именно «Нэфис» всегда контролировал должника. Как ранее рассказывало «Реальное время», АСВ как конкурсный управляющий ТФБ нашел у завода СМС и «Нэфиса» не только общие экономические цели, но и поведение. Например, во время судебного разбирательства юристы и самого завода СМС, и «Нэфиса», и КМЭЗа синхронно говорили, что на момент выдачи кредита 9 июня 2016 года было выполнено всего 20 процентов земляных работ. Но в АСВ отмечали, что когда ТФБ получил статус конкурсного кредитора ЗСМС, то выяснил, что завод в его нынешнем виде был возведен задолго до выдачи кредита.

По версии «конкурсника», «Нэфис Косметикс» строил завод по производству синтетических моющих средств совместно с входящим в группу КМЭЗ, а эту модель финансирования с участием ТФБ, по поводу которой он вводил всех в заблуждение, предпринял, чтобы можно было перераспределить риски в случае банкротства ЗСМС.

Виноваты оба?

Между тем ранее представитель конкурсного управляющего завода по производству СМС в суде констатировал, что в крахе проекта виноваты оба: и ТФБ, и «Нэфис Косметикс». Так, он отмечал, что по обычной практике, банк, выдав кредит, следит за состоянием дел у своего заемщика. В столь большом инвестиционном проекте — тем более. Иначе говоря, в этом случае «банк не мог не знать о том, что построено, в каком объеме и т. д.».

По сути, инвестпроект финансировался двумя основными кредиторами — банком и «Нэфисом»: «Каждый финансировал по-своему, как умеет. Банк — прямой выдачей денег, «Нэфис» — может быть не всегда на первый взгляд понятными сделками, но тем не менее это было два стратегических инвестора». А коль скоро они оба вкладывались, то и в ситуации банкротства должны оказаться в равном положении. Однако, вряд ли недавние партнеры, а ныне яростные оппоненты (если судить по накалу эмоций в стенах суда) разделяют эту точку зрения.

Последнего транша стройка не дождалась

СМИ информировали о том, что стоимость завода СМС оценивалась в 4,9 млрд рублей. АО «Нэфис Косметикс» вложило в проект 928 млн рублей, оставшуюся сумму должен был выделить «Татфондбанк» под 15 процентов годовых. В группе «Нэфис» заявляли, что предприятие расположится в пятиэтажном здании площадью 9 тыс. квадратных метров и будет выпускать 220 тыс. тонн порошка в год по технологии Shugi компании Hosokawa Micron (один из мировых лидеров оборудования для производства и обработки порошковых материалов).

Юридический адрес завода совпадал с адресом головного офиса ГК «Нэфис» в Казани — Тукая, 152. Однако единственным собственником ЗСМС значился Юрий Ляшенко (его называют бывшим акционером «Нэфиса»). Группа «Нэфис» обозначала себя лишь как соинвестора проекта, заявляя, что новый завод будет работать с «Нэфис Косметикс» на условиях аутсорсинга. По одним данным, старт работам был дан в начале 2016 года, по другим, стройка началась на 3 года раньше.

Как поясняли профильные участники этого проекта, с запуском нового завода обе компании вместе смогут претендовать на половину рынка стирального порошка России и укрепить свои позиции в конкурентной борьбе с транснациональными корпорациями. На производстве планировалось занять больше 200 человек.

С июня по декабрь 2016 года «Татфондбанк» в соответствии с кредитным договором от 9 июня того же года выделил на строительство ЗСМС семь траншей на общую сумму 3,4 млрд рублей. Последнего из них (на 503 млн рублей, должен был быть предоставлен в IV квартале 2016 года) новостройка уже не дождалась, поскольку в середине декабря того же года ТФБ по требованию банка России остановил деятельность. 3 марта кредитную организацию лишили лицензии, а 11 апреля признали банкротом.

Ранее конкурсный управляющий ООО «ЗСМС» Олеся Котова сообщала «Реальному времени», что в реестре кредиторов завода значатся всего два кредитора: «Татфондбанк» в лице «Агентства по страхованию вкладов» с требованиями в сумме 3,8 млрд рублей и «Нэфис Косметикс» — с суммой в 1,26 млрд рублей ( в том числе им выкуплены права требования компании-инициатора банкротства). И реестр уже закрыт. Залоговым кредитором является лишь последний. Между тем 14 декабря 2020 года на ЕФРСБ появился отчет об оценке завода СМС. Консалтинговая группа «Лаир» из Санкт-Петербурга оценила рыночную цену завода как имущественного комплекса в 4,26 млрд рублей (с НДС). Сообщений об объявлении торгов пока не было.

ПромышленностьЭкономикаФинансы Татарстан ТатфондбанкМусин Роберт РенатовичКазанский маслоэкстракционный заводНЭФИС КОСМЕТИКСАрбитражный суд Республики Татарстан