28 ноября
Способность государства противостоять пандемии COVID-19 определяется ее возможностями на рынке госдолга, пишет преподаватель Манчестерского университета Шамиль Азмех в материале для The Conversation. Более богатым странам инвесторы готовы активно одалживать деньги под низкий (порой отрицательный) процент, и те могут финансировать собственное здравоохранение, развивающимся странам такая роскошь недоступна.
Коронавирус продолжает бушевать по всему миру, и основной вопрос в том, что правительства разных стран могу позволить себе в борьбе с ним. В условиях разрушенных экономик государства тратят больше на поддержку компаний, меры здравоохранения и субсидирование зарплат.
Еще до COVID-19, когда люди требовали от государства бесплатного здравоохранения и образования, а также мер по улучшению благосостояния, типичный ответ политиков был о том, что ресурсы государства ограничены. Когда в 2017 году медсестра спросила премьер-министра Британии Терезу Мэй о том, почему ее зарплата не увеличилась с 2009 года, та ответила: «У нас нет магического «денежного дерева», которое обеспечит людей всем, что им нужно».
Однако спустя несколько лет правительство Британии оказалось в состоянии не только позволить себе выплатить зарплаты миллионам людей, но и обеспечить «подушку безопасности» для предприятий и даже выдать гражданам ваучеры на посещение ресторанов. Многие страны Европы предприняли беспрецедентные меры по поддержке населения в период пандемии.
Как Британия и другие страны оказались способны на такие радикальные траты, когда налоговые поступления продолжают сокращаться?
Когда в 2017 году медсестра спросила премьер-министра Британии Терезу Мэй о том, почему ее зарплата не увеличилась с 2009 года, та ответила: «У нас нет магического «денежного дерева», которое обеспечит людей всем, что им нужно».
«Денежное дерево»
Ответ на вопрос находится на рынке долговых обязательств. За последние несколько месяцев правительства стран мира серьезно нарастили свои займы, чтобы покрыть затраты на борьбу с пандемией.
Может показаться логичным, что стоимость заимствований должна возрасти в непростой экономический период. Однако реальность в том, что инвесторы чаще вкладываются в довольно безопасный госдолг в период падения экономики, так как другие финансовые инструменты становятся более нестабильными и волатильными.
За последние месяцы правительствам стран с сильной экономикой не приходилось бороться за заемщиков или платить по более высокой ставке — они были завалены предложениями о займах по одним из самых низких за всю историю ставок. В октябре Евросоюз, который до недавнего времени не был активным участником рынка займов (поскольку заимствовали в основном государства — члены ЕС), начал крупную кампанию по займам, чтобы финансировать борьбу с коронавирусом через программу SURE (программа поддержки занятости объемом до 100 млрд евро, — прим. ред.), которая была создана в мае.
Первый раунд облигаций на 17 млрд евро был встречен, как пишут СМИ, «безумным спросом»: объем торгов тогда превысил 233 млрд евро. Такое соревнование шло за облигации, которые предлагали ставку в -0,26% — то есть владелец облигации получил бы спустя годы еще меньше, чем заплатил за них.
Евросоюз — не единственный заемщик, которому приплачивают, чтобы тот занял денег. Многие из развитых экономик в последние годы и месяцы продавали долги по отрицательным ставкам. Для некоторых стран разница была огромной. Даже страны вроде Испании, Италии и Греции, которые ранее рассматривались как высокорисковые заемщики (а Греция и вовсе проходила через крупный долговой кризис), сейчас получают заимствования по довольно низким ставкам.
За последние месяцы правительствам стран с сильной экономикой не приходилось бороться за заемщиков или платить по более высокой ставке — они были завалены предложениями о займах по одним из самых низких за всю историю ставок
Причина такого феномена в том, что покупают такие облигации обычно «традиционные» игроки рынка: например, центробанки покупают крупные объемы таких облигаций, как только те попадают на рынок. Уже несколько лет Европейский центральный банк (ЕЦБ) активно покупал облигации европейских правительств, причем не напрямую у них, а со вторичного рынка (то есть у инвесторов, которые ранее приобрели облигации). Сейчас программа ЕЦБ была расширена в связи с коронакризисом — банк с начала года по сентябрь потратил 676 миллиардов на государственные облигации.
В других крупных странах центробанки следуют схожей стратегии. Через такие программы эти центробанки поощряют инвесторов продолжать покупать гособлигации с уверенностью, что на вторичном рынке спрос на эти облигации будет.
Более бедные страны
Однако не все страны находятся в таком положении на рынке заимствований. Пока инвесторы буквально гоняются за богатыми странами, чтобы те взяли их деньги, в более бедных странах ситуация значительно отличается.
Многие бедные страны имеют весьма ограниченный доступ к рынку кредитов и вместо этого полагаются на публичных займодателей вроде Всемирного банка.
В последние годы эта ситуация начала немного меняться, так как росло число развивающихся стран, увеличивающих внешние заимствования у частных займодателей. Однако развивающиеся страны находятся в принципиально более слабой позиции, чем богатые. Чем меньше объем их внутреннего рынка капитала, тем больше они вынуждены полагаться на внешних заемщиков. Это означает, что они привлекают деньги в иностранной валюте, что увеличивает риск для их экономик.
Так как многие развивающиеся страны имеют не слишком диверсифицированный экспорт с высоким процентом сырьевых товаров, снижение их стоимости в последние месяцы также увеличило риски. В результате, развивающиеся страны могут привлекать займы только по цене значительно выше, чем развитые страны.
Развивающиеся страны находятся в принципиально более слабой позиции, чем богатые. Чем меньше объем их внутреннего рынка капитала, тем больше они вынуждены полагаться на внешних заемщиков
Несколько крупных развивающихся стран, как, например, Индонезия, Колумбия, Индия и Филиппины, последовали политике покупки гособлигаций, чтобы профинансировать нарастающий дефицит. Однако для них риск от этого больше, чем для более богатых экономик, и включает снижение притока капитала, бегство капитала из страны и кризис национальной валюты. Недавний доклад рейтингового агентства S&P Global Ratings показывает разницу между двумя типами экономик.
«Развитые страны, как правило, имеют развитый внутренний рынок капитала, сильные финансовые институты (включая независимые центробанки), низкую и стабильную инфляцию и прозрачность и предсказуемость экономической политики. Эти атрибуты позволяют их центральным банкам поддерживать высокий объем государственных заимствований без потери доверия инвесторов, создания страхов гиперинфляции и не провоцируя отток капитала. Наоборот, страны с менее развитыми финансовыми институтами, менее гибкой монетарной и налоговой политикой имеют меньше возможностей монетизировать дефцит бюджета без риска роста инфляции. Для них это может спровоцировать крупный отток капитала, девальвацию валюты и прочие последствия, как мы видели на примере Аргентины в последнее десятилетие».
Пока рынок особо не реагировал на такие попытки развивающихся стран, однако доклад показывает, что ситуация может измениться.
Развивающиеся страны, которые покупают гособлигации, «ослабляют гибкость монетарной политики и экономическую стабильность, что может привести к снижению суверенных рейтингов».
Снижение рейтингов
В последние месяцы снижение суверенных рейтингов со стороны рейтинговых агентств было ощутимым риском, с которым сталкивались развивающиеся страны — результатом была бы еще более высокая стоимость заимствований. Понижения часто были связаны с падением цен на экспортируемые товары, как это было с бриллиантами у Ботсваны или с нефтью у Нигерии.
В июле после участия Эфиопии, Пакистана, Камеруна, Сенегала и Кот-д’Ивуара в одобренной Всемирным банком инициативе «Большой двадцатки» по поддержке заимствований рейтинговое агентство Moody’s предприняло меры против этих стран, аргументируя это тем, что участие в этих схемах увеличивает риски для инвесторов в облигации этих стран. Это привело к тому, что другие страны начали избегать участия в программе, чтобы «не посылать негативные сигналы рынку». В итоге Замбия оказалась перед риском стать первой страной, объявившей «ковидный дефолт», а другие развивающиеся страны могут столкнуться с таким риском в ближайшие месяцы.
Страны с развитой экономикой могут предпринимать масштабные меры по поддержке здравоохранения и снижать влияние пандемии на общество. Многие развивающиеся страны себе такой роскоши позволить не могут
В результате этого многие развивающиеся страны оказываются перед сложным выбором: отказаться от затрат на здравоохранение или столкнуться с серьезными экономическими рисками. Доступ к кредитам стал определяющим фактором в способности государств противостоять пандемии. Страны с развитой экономикой могут предпринимать масштабные меры по поддержке здравоохранения и снижать влияние пандемии на общество. Многие развивающиеся страны себе такой роскоши позволить не могут. Не каждый может потрясти ветки магического «денежного дерева».
