26 сентября
Иван Грачев: «Есть грубые сибирские высказывания на тему того, сколько в нашей стране денег, но здесь я их приводить не буду. На самом деле, порядка $600 млрд — золотовалютные резервы страны, заведомо избыточные»
ЗАПАД ПРОСТО ОТБЕРЕТ ЭТИ $600 МЛРД У РОССИИ
На этой неделе было на удивление много выступлений против повышения налогов. Думаю, налоги для курильщиков оставим в стороне, поскольку я уже написал про них. А так говорили про налоги и председатель Счетной палаты РФ Алексей Кудрин, и президент, председатель правления Сбербанка Герман Греф, и нефтяники, и металлурги… Были довольно резкие высказывания в части того, что правительство по факту уже начинает повышать налоги. Много интересного и в самих высказываниях, и в темах, которые вокруг этого возникают.
Но прежде всего — про тезис правительства о том, что мы потратились на антикоронавирусные мероприятия и поэтому надо пополнять бюджет дополнительными налогами. Я уже говорил, что это полная ерунда, ведь у России сегодня денег сверх всякой меры. Есть грубые сибирские высказывания на тему того, сколько в нашей стране денег, но здесь я их приводить не буду. На самом деле, порядка $600 млрд — золотовалютные резервы страны, заведомо избыточные. И фонд национального благосостояния за период кризиса вырос, что, вообще говоря, тоже интересный феномен. По рассказам потратили много, а по факту наблюдается рост. И это тоже аргумент в пользу того, что ни малейшей нужды не было создавать такие огромные резервные фонды.
А в части этих $600 млрд, на мой взгляд, о чем я неоднократно говорил, эти деньги пропащие. Вот представим себе, что Запад проиграет в новой холодной войне и развалится. Тогда полетит доллар, и эти $600 млрд, которые в основном в западных финансовых инструментах работают, просто обесценятся. Второй крайний вариант — Запад (что вообще-то маловероятно) выиграет новую холодную войну. Тогда он просто отберет эти деньги у России. Способ, как отобрать, как обесценить эти зеленые бумажки из резервов РФ, отключив от чего-то, заморозив, — дело совсем нехитрое. То есть, на мой взгляд, практически исключены варианты, в которых золотовалютные резервы будут вечно храниться в таких огромных объемах.
Чем же руководствоваться при оценке того, сколько таких денег нужно в резервах России? У экономистов есть довольно хорошо подтвержденное правило — надо иметь по минимуму примерно 60% от годового импорта страны. Для России это порядка $150 миллиардов. Соответственно, все остальное — это лишнее, которое можно и нужно задействовать для решения задач страны. В частности, я давал оценку, что все противоковидные мероприятия для России, даже если бы они по максимуму, по оптимуму были бы сделаны, — это порядка 7 трлн рублей, то есть $100 миллиардов. Данная цифра заведомо и намного меньше того, что Россия имела возможность использовать из своих резервов. В этом смысле утверждение правительства о том, что есть необходимость повышать налоги, абсолютно неверно. Ни малейшей необходимости нет.
«Кудрин необходимость получения дополнительных денег в бюджет признает, но предлагает сделать это через массированную приватизацию, а не повышать налоги»
ОКОНЧАТЕЛЬНАЯ И БЕСПОВОРОТНАЯ ПРИВАТИЗАЦИЯ НАШИХ КРУПНЕЙШИХ КОМПАНИЙ — МЕРОПРИЯТИЕ ВРЕДНЕЙШЕЕ
Как я понимаю, Греф это признал. Кудрин необходимость получения дополнительных денег в бюджет также признает, но предлагает привлечь средства через массированную приватизацию, а не повышать налоги — для дальнейшего экономического роста это не нужно. Кстати сказать, это тоже очень сильное изменение его позиции с тех пор, как он был министром финансов. Тем не менее Кудрин высказывает бюджетную идею — надо дополнительные деньги получать через приватизацию. А что в стране осталось приватизировать? Остатки долей в Сбербанке, остатки долей в «Газпроме» и так далее. То есть задействовать крупнейшие предприятия, ну оборонку еще раз приватизировать.
Эта идея, на мой взгляд, чрезвычайно вредная. Я уже много раз говорил о том, что крупнейшие и крупные предприятия к рынку вообще никакого отношения не имеют, потому что рынок — это в принципе самоорганизованный хаос. Ключевая вещь в нем — миллионы, десятки миллионов независимых собственников, которые на свой страх и риск принимают решения, и в зависимости от точности этих решений либо теряют собственность, либо приобретают. За счет этого в рыночной части экономики идет самоорганизация и прогресс. Здесь не участвуют крупные предприятия просто в силу того, что их мало, они по факту не имеют никакого значения для рыночных законов.
И вторая вещь, гораздо более важная. Ею я заинтересовался еще будучи студентом физфака Казанского университета. Нам много впихивали научного коммунизма, и там много было всякой никому не нужной лабуды. Но находили мы и что-то полезное, в частности конспектировали для критики всякие западные учения. И я до сих пор помню, что конспектировал англо-германского философа, социолога Ральфа Дарендорфа. Он писал о проблемах современного капитализма, о том, что есть разделение — капитал собственности и капитал функции. Грубо говоря, есть тот, кто реально рулит крупнейшими компаниями, хотя и не собственник. И, соответственно, его решения на его собственность не сильно влияют. То есть на самом деле базовая вещь эффективных рыночных экономик, что ты на свой страх и риск принимаешь решения и при этом у тебя собственность либо исчезает, либо увеличивается, не работает для крупных компаний, когда не сам собственник ими руководит. А это, как правило, именно так.
Так вот, когда этот старинный тезис, давным-давно мною законспектированный, я в рамках российской приватизации и приватизации в других странах стал проверять на практике, он полностью оправдался. Я уже писал в «БИЗНЕС Online», что государственные чиновники в среднем работают лучше, чем квазичиновники «Газпрома» и других крупнейших компаний. Они точно так же абсолютно конвейерные, объективно не заинтересованы в успехе, а их интерес подкрепляется какими-то регламентами — скажем, вот тебе будет премия, будет то, будет это… А поскольку уровень регламентации у государственных чиновников всегда выше, просто отработана эта система лучше, они оказываются в среднем и менее коррумпированными, и более эффективными. Или, если сказать по-другому, то, на мой взгляд, в среднем квазичиновники в крупнейших компаниях в полном соответствии с тем древним тезисом работают хуже, чем простые чиновники в государственной системе.
Еще более простой и понятный пример на эту тему для меня был во Вьетнаме, в государственной нефтегазовой компании «Вьетсовпетро». Меня она заинтересовала тем, что тогда давала в бюджет России больше, чем «Газпром», хотя была в 100 раз меньше по капитализации и по добыче. Сейчас, думаю, данный факт скрыт и размыт, а тогда был раздельчик в бюджете про поступления от зарубежной собственности, в частности от этой компании. Я был в ней во Вьетнаме, интересовался, как она конкурирует: там на вьетнамском шельфе многие работали, в том числе и «Вьетсовпетро» от России, и западные крупнейшие компании. И почти по всем показателям «Вьетсовпетро» работала лучше всех, при этом сохраняла детские сады, и не было в ней никакого аутсорсинга, грубо говоря, а были свои подъемные краны и свои автомобили. То есть обычная система, которая функционировала в Советском Союзе.
Конечно, сегодня окончательная и бесповоротная приватизация наших крупнейших компаний — мероприятие вреднейшее. В этом смысле Кудрин, несмотря на то, что, с моей точки зрения, его мысли стали в чем-то более реалистичными, по ключевым позициям этого самого «вашингтонского консенсуса» продолжает предлагать вреднейшие вещи.Уже проверено на практике, что приватизация крупнейших компаний — маневр губительный.
И финишная часть про налоги — высказывания Грефа: «Самые последние меры, на которые должно идти государство, — это повышать налоги. Тогда не будет экономического роста»
3 ТРЛН ПРИДЕТСЯ РАСПИСЫВАТЬ НА БЕНЗИН ДЛЯ ГРАЖДАН, НА СНИЖЕНИЕ ДОХОДОВ КОМПАНИЙ
Про металлургов говорить не буду, разберем налоги на нефтяные компании, поскольку соответствующий вопрос здорово касается и страны в целом, и, в частности, очень сильно — Татарстана. Напомню, что писал в «БИЗНЕС Online» о том, куда заведет налоговый маневр, отмена таможенных пошлин. Тут все предельно просто: поскольку таможенные пошлины — это деньги, которые берутся с граждан других стран, если нет сильных, не эластичных ограничений по спросу. Величина таможенных экспортных пошлин была второй-первой по поступлению в бюджет России, порядка 3 трлн рублей. И если их скинуть (а суть налогового маневра в этом) с граждан ФРГ и других стран, то их придется расписывать на бюджет компаний и граждан России. О б этом я пытался рассказать с помощью формул и графиков. Тогда компании надеялись, что этот НДПИ им поменяют на другой налог, и они как-нибудь из выскользнут и в результате налогового маневра им налоги не увеличат. В принципе, они отказывались бороться против налогового маневра как такового, надеясь как-то выкрутиться. Я пытался объяснить, что ничего у них не получится, что эти примерно 3 трлн придется расписывать на бензин для граждан, на снижение поступлений в бюджет и доходов компаний.
Так и происходит. Где-то кто-то немножко отмазался на время. Но кончится в любом случае тем, что вырастут цены на бензин обязательно, снизятся поступления в бюджет и реально уменьшатся возможности наших компаний. Поэтому моя-то точка зрения ничуть не изменилась: надо ребятам призадуматься и все-таки, может быть, вернуться к обсуждению самого налогового маневра. Потому что в любом другом случае их все равно прижмут дополнительными налогами.
И финишная часть про налоги — высказывания Грефа. Для меня чрезвычайно интересны были внесенные им предложения. В интервью телеканалу «Россия-24» руководитель Сбербанка заявил, что в России надо сократить количество налогов и снизить налоговые ставки: «Самые последние меры, на которые должно идти государство, — это повышать налоги. Тогда не будет экономического роста. Лучше следовать путем сокращения расходов бюджета и повышения объема заимствований, но не повышать налоги. Нужно упрощать налоговое администрирование, сокращать количество налогов, сокращать налоговые ставки».
Снизить количество налогов, предельно упростить их администрирование и снизить налоговые ставки — это ровно то, о чем я пытался рассказать Грефу где-то 20 лет назад, когда я вносил свой вариант Налогового кодекса. Я считал, что для России, учитывая незаконопослушность россиян и очень низкую точность оценок рыночной стоимости, идеальная налоговая система — предельно примитивная, с минимумом налогов, предельно простым администрированием и с очень низким налоговым прессом, ниже, чем у развитых стран. А страна, которая долго успешно развивалась, — Соединенные Штаты, где интегральный налоговый пресс примерно вдвое ниже, чем в России.
Так что для меня просто показательной вещью был тот факт, что человек, когда начал работать в Сбербанке с реальными проектами, с реальными оценками проектного финансирования, пришел к более реалистичной оценке — какая налоговая система должна быть правильной для России.
Таким образом, в стане у либерал-фундаменталистов тоже нет уже единой точки зрения, что и в обществе, и в бизнесе есть достаточно массовое неприятие налоговых изменений. Все в сумме, на мой взгляд, дает хоть какое-то основание побороться за более разумную налоговую систему в нашей стране.
